Лариса Светличная - Путешествие за неприятностями [СИ]
Листок исчез в водовороте. Денис мерно покачивался на воде. Я тупо стояла в речке.
— Денис, слышишь меня? Это ты нарочно так делаешь? А я когда в бассейне занималась, то там девушки — синхронистки, ну, это синхронное плавание, умели на три минуты задерживать дыхание, и говорили, что это не предел. Зачем ты так сделал? Я к тебе все равно не подойду, хоть ты и лежишь между мной и берегом. Я тебя боюсь. Между прочим, три минуты уже прошли, вставай! Ты что, случайно упал?! Да?! А я умею делать искусственное дыхание. Если я тебя откачаю, то ведь ты меня убьешь, да? Я же знаю, что убьешь.
Я осторожно подошла к Денису и толкнула его ногой. Он не вскочил. Я с трудом вытащила его на берег и перевернула лицом вверх. Даже не стала попробовать сделать искусственное дыхание, опоздала. Действительно, случайно упал и захлебнулся. Вот дела… Так не бывает.
Моя тетка когда-то рассказывала, что ее сослуживец за столом во время обеда сделал замечание своему маленькому сыну, подавился и умер. Что за ерунда лезет в голову! Я одна в глухом лесу, до дома — как пешком до китайской границы. Денис этот тоже подозрительный. А ну, как увяжется следом за мной? Как тогда его отвадить? Или он будет ходить тут, и пытаться выловить из реки свой листик? Пусть бы лучше здесь оставался.
— Денис, я пойду, ладно? Искусственное дыхание делать уже поздно. Мне очень далеко идти. Не ходи за мной, у меня нет твоего листика. И еще — ты сам виноват. Прощай.
Денис не ответил, да я ответа и не ждала. Пошла быстрым шагом к месту ночевки. Лагерь надо собрать, вещи сложить. Вернулась я туда часа в три и поняла, что больше сегодня уже никуда не идти не смогу. Нервный стресс, так, кажется, говорят психологи. Поскольку ни активированного угля, ни гиоксизона, ни анальгина с собой не было, а чай из хвои отлично себя зарекомендовал, то я решила лечиться им.
Пока он заваривался в котелке над костром, я палкой нарисовала круг, внутри которого оказалась моя палатка, потом напилась чая и уснула. Ночью мне снился Илья, который шел по болоту и никак не мог добраться до болотной ведьмы.
На рассвете я собрала вещи и двинулась в путь. Идти было тоскливо, сапоги за ночь не просохли. Носки в них отсырели и испортили мне настроение. Поэтому к дому на поляне я подходила без должного уважения, почтения и страха. Постояла на опушке, посмотрела в чистые окна дома с открытыми ставнями. Мне показалось, или там правда мелькнули лица Васи и Тани? Сказала: спасибо за приглашение, но не зайду, дела. И пошла дальше не останавливаясь. Ну и что, что возле дома надо переночевать! Не хочу! Если к закату вернусь на это же место, то успею начертить круг, в нем и заночую. А сидеть полдня тут и ждать ночи не буду, лучше идти хоть куда-нибудь, а то рехнусь.
Ноги сами несли меня назад по знакомому пути, а голова ничего не соображала. Голове сильно досталось, ее били, обижали, портили прическу, хоть бы от стресса волосы не полезли, у меня их не больше нормы, а если вылезут, будет меньше нормы. И так не фея, еще лысая останусь, вот все заработанные деньги на лечение уйдут. Ой, забыла, у меня же дома деньги есть! Ура! Хватит на ремонт. Стресс, подожди, не спеши, у меня полно дел, и все важные. Все могло сложиться намного хуже. А так все получилось, как я и планировала — куча денег за веселую прогулку. И ведь никто не скажет, что было скучно. Если я имела в виду развлечения другого плана, то это мои проблемы.
На закате я подошла не к тому же дому, а к Вероникиному катеру, который несколько дней назад мы замаскировали в тихой заводи. Этот заливчик с реки абсолютно не было видно, дядя все время там оставлял лодку. Вот только этого абсолютно не могла быть, не могла я так быстро вернуться назад. В лучшем случае я должна была прийти сюда завтра ночью. Сегодня вечером это было невозможно.
Этому факту я удивилась даже больше, чем наличию рядом с нашим катером еще одного — патрульного. Двое мужчин, один коротко стриженный в камуфляже, а другой в джинсах и куртке, не сводили с меня глаз. Первый сидел в своем катере, а второй с удочками стоял на берегу. А дядя говорил, что по этим местам можно ходить годами и никого не встретить. С тех пор прошло всего несколько лет, а уже налицо перенаселение планеты.
— Это она? — спросил джинсовый камуфляжного.
— Не похожа. С приметами не сходится. Той двадцать восемь лет, а этой… Девушка, здесь разве есть молодежный лагерь? Или у вас студенческий выезд на природу?
Опять мне сказали, что я молодо выгляжу, но я не обрадовалась, устала и настроение плохое. Кого они тут ищут? Можно без меня искать, а то мне домой очень надо.
— Эй, не молчи, говори, кто такая!
— Леонова Миля Николаевна. Двадцать семь лет. Нет, не из молодежного лагеря. Да, выезд на природу, — бодро отрапортовала я, не буду ссориться с властями.
— Не она. Ни имя, ни возраст, ни описание внешности не совпадают, — сказал камуфляжный, вглядываясь в мое лицо и на глазок определяя возраст.
— А мужчина? — спросил джинсовый. — Может она их видела?
Разговариваю так, словно меня тут нет. Камуфляжный, словно прочитав мои мысли, повернулся в мою сторону и спросил:
— Девушка, ты тут случайно не встречала двоих туристов, женщину и мужчину, обоим по двадцать восемь лет. Пятый день ищем.
Я наморщила лоб, оформляя свою догадку в словесную форму. Зря они ищут. Живых не найдут.
— Их убили. Задушили, — предположила я, чувствуя, что так оно и есть.
Джинсовый уронил удочки, а камуфляжный подгреб к берегу и подошел ко мне. Я скинула с плеч надоевший рюкзак и села на траву. Пока шла устала, и все время думала, не простудилась ли, когда стояла в реке, а то лечи потом гинекологические болячки. Сто процентов — активированным углем не вылечу. Прислушалась к организму, организм просигналил, что здоров, но хочет есть.
— Рассказывай, что знаешь.
— Про туристов ничего не знаю, просто Геннадий Игнатьевич сказал, что задушил двоих, но они не воскресли. Так вот я думаю, что это ваши туристы и есть.
— Какой еще Геннадий Игнатьевич?
— Я думаю, что он маньяк. Или псих. Наше с ним знакомство было не очень длительным.
Оба мужчины стали смотреть на меня с подозрением.
— Он поймал русалку. Если ее съесть, то станешь бессмертным, или хотя бы здоровым и счастливым.
Подозрение мужчин переросло в уверенность, что я больная на всю голову.
— Лично мне русалка не понравилась, я вообще не любитель рыбы. Задушить меня он не успел, потому что вмешались мои спутники.
— И где же этот Геннадий Игнатьевич?
— Сбежал, к сожалению.
— Так, — протянул камуфляжный. — А свидетели у нас есть? Где твои друзья? Кто твои слова сможет подтвердить?
